Личная история Игоря
Меня зовут Игорь, мне 60 лет. Большую часть жизни у меня были нормальные отношения с алкоголем. Пил, как все по праздникам, на встречах с друзьями. Меру знал. Алкоголиков осуждал и никогда не думал, что сам стану алкоголиком.
Я окончил физ-хим в Менделеевке. В армии служил в хим.войсках. Потом после распределения приехал в Подмосковный Калининград. Тогда это был закрытый город. Попасть сюда была большая удача. Я устроился на КБ Химмаш. Со временем стал начальником лаборатории.
Женился на дочке родительских друзей. Мы были знакомы с детства. Наши отцы — военные летчики вместе служили в Германии. Жена впоследствии часто вспоминала, что я ее в детстве из песочницы прогонял. После того, как родители вернулись в СССР, ее семья переехала в Ленинград. А мои родители стали жить в Подмосковье, и мы долгое время не виделись. А когда встретились уже взрослыми, я был поражен: какая она стала! Настоящая красавица! Мой старший брат тоже это заметил. И даже попытался за ней ухаживать, несмотря, что был уже женат. Но она не обращала ни на него, ни на меня внимания. Так было, пока мы не решили вместе с ней и еще компанией друзей поехать в Карелию. Там у нас и завертелось.
Вернулись и сразу расписались. Все было красиво. Моя Анна в атласном светло-голубом платье с цветами в волосах. До сих пор помню этот день. Мы решили с детьми не торопиться. Пожить для себя. Аня устроилась работать преподавателем истории и экономики в вечерний авиационный техникум. Мы много путешествовали. Объехали практически весь Союз.
Через пять лет родилась старшая дочь София, еще спустя 6 лет сын Артем. Мы были счастливы. Даже перестроечные времена пережили вполне неплохо. Я всегда увлекался резьбой по камню. Когда в КБ перестали регулярно платить ушел с работы и стал делать каменные миниатюры. Неожиданно дело пошло. Я участвовал в выставках, получал призовые места. Меня называли продолжателем Фаберже. Работы неплохо раскупались. Платили валютой. И для меня эти деньги были огромными. Правда потом я узнал за сколько или заказчики перепродают или работу за границей и стало, как-то обидно. Но ничего пережили.
Была возможность и нормально питаться, и нормально одеваться и свозить детей на море. Беда пришла откуда не ждали. Ане было всего 37 лет, когда как-то вечером она обнаружила уплотнение в груди. На следующий день помчались к врачу. Ей взяли биопсию на гистологию. Она подтвердила, что это злокачественное новообразование. Жену отправили на Каширку в онкоцентр. Ей диагностировали HER2-позитивный верхненаружный рак молочной железы 2А стадии. Детей отправили к моим родителям. Я дневал и ночевал в больнице. Анечку успешно прооперировали. Пришлось пойти на полную резекцию одной железы. Она очень переживала. Думала, что станет для меня некрасивой. А я считал ее просто замечательной, самой любимой. Словами не передать, что я пережил, когда едва не потерял.
Скрывать не буду, был у меня по молодости грех. Изменил я Ане с коллегой по работе. Но теперь я и смотреть на других не мог. Чтобы Анечка отдохнула, поправила здоровье, спустя год после операции повез ее в Юрмалу на море. Ей теперь на активном солнце находится нельзя было, а природа Прибалтики — самое то.
Когда вернулись, она поехала на Каширку проверяться. Я естественно с ней. Мы были уверены, что все хорошо. Никогда не забуду этот день. Аня осталась в кабинете. А врач вышел ко мне и уже по его лицу я понял, что все плохо. Правда не знал, насколько. Когда он мне обрисовал ситуацию у меня в волосах мгновенно седая прядь появилась. До этого я думал, что это преувеличение, что человек мгновенно седеть может. Оказалось, метастазы уже пошли на печень. Врач предложил два варианта: забрать Аню домой или положить в больницу разрезать и потом зашить, чтобы она ничего не поняла. Смысла реально оперировать он сказал нет. Поражена большая часть печени. Я забрал Аню домой. Не хотел, чтобы она в больнице страдала одна. Хотел быть с ней до конца.
Обследование мы прошли в сентябре, а в начале декабря ее не стало. Чуть-чуть не дожила Анечка до своего сорокалетия, до нашей серебряной свадьбы. С ее смертью я и сам почувствовал себя мертвым. Похоронил ее и запил. Младшего сына забрала к себе мать. Ему 9 лет всего было. Он даже толком не понимал, что произошло. А дочери 15. Она осталась со мной.
Не буду врать, я про детей толком и не вспоминал. Так погрузился в свое горе, что ничего вокруг не замечал. Просыпался, пил, чтобы забыться до тех пор, пока не засыпал алкогольным сном. Очень быстро у меня началось похмелье. Теперь я пил не только чтобы забыть, но и потому что если не выпить у меня начинался сушняк, тряслись руки, болела голова и рвало. Из-за того, что я почти ничего не мог есть, я за несколько месяцев сильно потерял в весе. Стал похож на ходячий скелет, опустился, выглядел, как бомж. Дочь плакала, пыталась сама готовить, кормить меня. Уговаривала бросить пить. Мать постоянно приходила, ругалась, помогала Софке выкидывать бутылки. Только -только разгребет свинарник после меня, я снова за бутылкой бреду. Все как в тумане. Я первый год после смерти Анечки вообще практически не помню. Не знаю, алкогольная амнезия тому виной или стресс, или все вместе. Но факт есть факт. Год своей жизни я потерял. И ладно бы только своей.
Беда в том, что я на Софию внимания не обращал. Вот и ее потерял. Поворотный момент был, когда мать меня рано утром растолкала пинками и спросила:» Где твоя дочь?» «Спит, где же еще» — ответил я. «А где и с кем она спит, ты знаешь?!. Для меня этот вопрос стал просто шоком. Моя маленькая девочка? Ей же только 16! И она где-то не дома в 6 утра?
Оказывается, пока я старый осел страдал, Софка связалась с дурной компанией. Начала погуливать. Пропускала занятия в техникуме. Она училась в колледже художественных ремесел на факультете народного промысла. Последнюю сессию вообще завалила. Преподаватели знали про нашу ситуацию в семье. Жалели ее и на многое закрывали глаза. Но когда встал вопрос об отчислении попытались связаться со мной. А поскольку я был в очередной раз пьян и все звонки игнорировал, позвонили моей матери.
Она с вечера приходила несколько раз, но ни Софию, ни меня дома не застала. Я пил с соседом в гаражах недалеко от дома, а где была Софка неизвестно. Мать пришла к нам с утра, а дочери нет. Видимо она дома вообще не ночевала. В общем упустил я дочь. Куда бежать, где ее искать непонятно. Сели с матерью ждать, в голове только одна мысль: Аня мне этого не простит.
Наконец явилась моя гулена. Я-то уже настолько к алкоголю принюхался, что ничего даже не почувствовала. А мать ахнула — от нее спиртным пахнет. Я ее ругать. А она мне в глаза смотрит презрительно: что, только тебе, папочка, страдать можно? Я между прочим сирота без мамки осталась, и отец пьет! А мне и сказать ничего!
В общем долго мы с ней в этот день разговаривали. Впервые, наверное, после Аничкиной смерти нормально поговорили. Пришли к общему решению. Я завязываю пить. Она прекращает общение со своей новой компанией.
Чтобы ей было проще переехали пока в Москву в Солнцево к брату. Он вошел в наше положение, не возражал. Я понимал, что после года беспрерывного запоя я самостоятельно бросить не смогу. Поэтому нашел рядом с домом брата частную наркологичку Анима. Там меня прокапали. Потом я долго работал с психологом. Многое осознал. Понял, что по отношению к своим детям я поступил по-свински. Это еще больше усилило мое желание завязать с выпивкой. Чтобы не сорваться прошел курс кодирования гипнозом.
Спасибо докторам. Они мне помогли. За три года у меня не было ни одного срыва. Дочь видя мой решительный настрой тоже изменила образ жизни. Все-таки она к меня домашняя девочка. А то что она творила, это такой подростковый протест против моего пьянства. Компанию мы от нее быстро отвалили, стоило пообещать написать заявление за преследование. Она ведь им ясно обозначила, что общаться больше не желает. Техникум дочь в итоге закончила с красным дипломом. Сейчас встречается с хорошим парнем. Надеюсь все у них сладится. Сына я забрал от матери домой. Я со своей стороны приложу все усилия, чтобы мои дети были счастливы.