Личная история пациента Евгения
Хочу поделиться своей историей борьбы с алкоголизмом. Хотя никогда не думал, что вообще столкнусь с этой проблемой. Меня зовут Евгений. Мне 50 лет. Я бывший работник полиции, и бывший алкоголик.
Я родился в Егорьевске. Мама меня воспитывала одна. Отца я даже не знал. Тот испарился еще даже до моего рождения. Учился я в поселковой школе. Оттуда пошел в армию. Служил в Подмосковье, в Дзержинске. После службы решил остаться в городе. Самым простым способом оказалось устроиться на работу в милицию. Как раз в это время проходил набор. Я прошел отбор. Сначала служил в ППС. Дали место в общежитии. Потом поступил в институт МВД на Войковской. После окончания учебы получил повышение, пошел в оперативники.
Познакомился с хорошей девушкой. Ее звали Света. Через полгода ухаживаний мы поженились. Встали на очередь на квартиру. Все было нормально. Одна проблема. Очень моей Светке не нравились наши посиделки с коллегами. Но ведь надо же понимать, что работа в милиции, это не как в книжке детективной, это — грязь. Много боли, крови, грязи и самой низкой человеческой подлости. Мы каждый день с таким д***мом сталкиваемся. И с детьми, которые терзали, избивали, убивали своих престарелых родителей ради копеечной пенсии или квартиры. И с родителями, которые издевались над собственными маленькими детьми. И с уродами, которые над женщинами глумились самым немыслимым образом. Нормальному человеку в голову не придет такое, до чего некоторые изверги додуматься могут. Естественно, после такой работы нам необходимо было расслабиться. А как мужику расслабиться? Выпить с такой же мужской компанией.
Вот Светка вечно орала на меня, что я домой приходил в подпитии. Мол, в ее семье это не принято. Ха! В ее семье, конечно, не принято! Еще бы ее папенька — интеллигент в неизвестно каком поколении позволил себе каждый день водку бухать. Он только по- благородному — коньячок по праздникам, да шампанское на Новый год! Где уж нам, простым ментам!
В общем со Светкой мы начали ругаться. Проблема усугублялась, что она никак забеременеть не могла. Что-то там у нее по-женски не ладилось. Лечение дорогое требовалось. А где я будучи опером такие деньги возьму? Взятки брать?
А тут еще на работе к нам молодую девчонку — стажерку отправили. Ну и закрутилось у нас. А Светка узнала. До сих пор интересно, кто ей настучал. Небось тетки с бухгалтерии. У всех оперов с этими старыми грымзами вечные терки были. В общем разругались мы с моей. Она заявила, что подает на развод. А я и возражать не стал. Все равно мне это «семейное счастье» обрыдло дальше некуда.
После развода стало даже поспокойнее. Никто над душой не стоит. Не гундит: «не пей, не пей»… Поэтому собираться с мужиками стали частенько у меня. Начальство меня ценило. Тем более любые внеочередные дежурства, командировки — без проблем. Я человек свободный!
Но вот здоровье стало подводить. Начал замечать, что если день-два не попью уже похмелье начинается. Но я держался. По утрам и днем никогда не набирался, не похмелялся. Терпел до вечера. В отделение становится поспокойнее. Лишних людей нет. Можно и побухать. О проверках большого начальства нас всегда предупреждали заранее. А непосредственный начальник отдела и так знал, чем мы занимаемся, что он дурак что-ли? Сам сколько лет опером отработал.
В общем все было отлично. Пока один раз не случилось ЧП. Мы только расслабились, как нас на выезд на ограбление. Поехали на квартиру к пострадавшим. Как в машину садились — помню. Как приехали тоже. Даже помню, как Володьку-участкового отправил делать поквартирный обход и заодно понятых поискать. А дальше, как отрезало. Черт его знает, как так получилось, но у меня сознание вообще вырубило. Ребята говорят, я галюны словил. На потерпевших набросился чуть не с кулаками, обвинял черт знает в чем. Потом пытался вылезти в окно. Благо, второй этаж. Ребята меня скрутили и в машину сунули от греха подальше. Но скандал все равно был.
В общем мне и выговор влепили, и деньгами наказали и пообещали вообще из органов гнать поганой метлой. Хотели в звании понизить. Но на тот раз меня простили. Но это оказался только первый звоночек. В следующий раз меня накрыло в отделе. Ребята говорят начал буянить, орать. Ломился из кабинета в кабинет. В общем им пришлось скоряков вызвать. Прислали, естественно, психиатрическую бригаду, а те меня в наркологию в стационар положили.
Пролежал там три недели. Из органов пришлось увеличиться. Хорошо хоть по собственному желанию разрешили, а не с волчьим билетом. Я отдохнул пару месяцев. Даже дополнительно курс лечения в районной наркологичке прошел. Напугался я тогда сильно. Другие вон тоже пьют и ничего. А у меня колпак начал течь. Устроился работать коллектором. В трезвом режиме выдержал такую работу ровно полгода. Потом запил по-черному. Никто ведь не думает, что коллекторы тоже люди. Их изображают такими бандитами, беспредельщиками, которые ходят и из бедных людей долги выколачивают. А то, что эти бедные люди сначала сами взяли кредит в банке, пользовались деньгами, а теперь не хотят возвращать, забывают. Нет, были конечно в моей практике разные ситуации. И бабульки, которым обманом этот кредит вручили, и жены, которые платили по долгам бывшего мужа, даже не зная, что тот набирал кредиты.
В общем после таких случаев я напивался, просто чтобы забыться. Очень быстро вернулось похмелье. Уже с утра начинали трястись руки, сухость во рту, голова раскалывалась. Суставы и мышцы ломало, как у наркомана. Плохо было настолько, что думал сдохну. Тут уже терпения до вечера не хватало. Хватался за пиво, сразу, как только просыпался. Выпью бутылку — другую, вроде человеком себя чувствую. На работе это конечно заметили. Раз сделали предупреждение. Другой… В общем оттуда меня тоже уволили.
К этому времени у меня уже развилась куча болячек: и парочка черепно-мозговых травм в прошлом, и сердечко пошаливало, и гипертония, и поджелудочная с печенкой. Я попытался, помыкался. Да и решил оформить пенсию по инвалидности. Знакомые во ВТЭК у меня были еще со службы в милиции. В общем помогли мне третью группу оформить. Какая-никакая денежка капала. Поэтому искать работу я уже не торопился. Зачем, если пить есть на что.
Так, наверное, и спился бы и сдох где-нибудь под забором, как мои бывшие «клиенты». Если бы меня соседка матери из Егорьевска не нашла. Она мне позвонила, сказала, что у матери рак. Нужна операция, деньги на лекарства. Мать мне ничего не говорила, не хотела волновать.
Для меня это оказалось, как ведро ледяной воды. Мать для меня — самое главное в жизни. Она меня вырастила. А я так опустился, что теперь ей на лечение денег дать не могу. В общем первым делом я пошел в наркологическую клинику. Выбрал частную — Ново Терра. Надо было прийти в себя быстро и с гарантией. Ждать талонов на прием в районную наркологичку просто некогда. А я ведь понимал, что в таком виде, в котором я пребывал, денег мне никто не даст. Побоятся, что пропью. Заплатил последнее, чтобы меня прокапали и вшили. После этого плюнул на гордость и пошел по всем знакомым с протянутой рукой.
Бывший мой начальник отдела помог отвезти мать в онкологическое отделение МОНИКИ. Операцию ей сделали по квоте. Лекарства пришлось покупать: цитостатики, ондансетрон от рвоты, иммуномодуляторы, еще какие-то. Там целый список, я даже все не запомнил. Но благодаря моим коллегам с обеих бывших работ, друзьям, соседям, денег на все хватило. Даже Светка, бывшая жена, и то, узнав о нашей беде денег дала. Да и к матери моей в больницу регулярно моталась навестить. Хотя они с ней, пока мы женаты были, не особо ладили. Мама считала, что Света — птица не моего полета и рано или поздно меня бросит. Так оно и получилось, только вина в этом не Светина, как я сейчас понимаю.
После выписки маме понадобился уход. Возвращаться ей в Егорьевск было нельзя. Там и медицина никакая, а ей регулярно нужно обследование проходить. И случись что, помочь некому. Да и слабость у нее после операции. Жить одной явно — не вариант. В общем маму я забрал к себе. Расходов прибавилось, да и долги отдавать надо. Пришлось искать работу. Устроился консьержем в том же районе, где живу, практически рядом с домом. Зарплата небольшая, но стабильная. И в любой момент можно было отлучиться на 20 минут, забежать домой, посмотреть, как там мама.
С тех пор прошло четыре года. Год назад истек срок кодировки. Как только он окончился, я вшился повторно. Уверенности, что я не сорвусь без торпедо в брюхе у меня нет. А маме по-прежнему нужны моя помощь и забота. Она сейчас находится в хорошей ремиссии. Каждые полгода вожу ее в МОНИКИ проверяться. Врачи дают хорошие прогнозы. Часть денег людям, кто мне помог, я вернул. Правда многие отказались брать, сказали, что на лечение не жалко. Жизнь потихоньку наладилась. Без алкогольного угара все видится в другом свете. Так что о многих своих поступках я теперь жалею, понимаю, что сам во многом виноват. Сейчас пытаюсь потихоньку исправлять свои ошибки. Со Светой начал снова общаться. Она до сих пор одна. На думаю, что она согласится ко мне вернуться. Зачем ей такая обуза в виде немолодого, нездорового человека? Но надеюсь, что когда-нибудь она меня все же простит.